1 июня петербургская группа La Gorda выпустила клип на песню «Удар под дых», вышедшую в мае в виде сингла. Клип посвящён толерантности к ЛГБТК+ в России и появился в начале месяца Прайда. КРАПИВА публикует текст от группы La Gorda, а также небольшое интервью с участни_цами коллектива Анной Инфантьевой и Рикардо Марин-Видалем, вопросы которым задавал Макс Евстропов.

Современная российская музыка все активнее реагирует на социальные процессы, и в своих песнях музыканты часто отстаивают свою точку зрения прямо и без нюансов. Петербургская группа La Gorda идет против общего потока — никаких лозунгов и заявлений в лоб. Их новый клип «Удар под дых» посвящен месту ЛГБТК+ в российском обществе, и при этом он полон дружелюбной иронии и нежности к обеим враждующим сторонам: патриархальному и агрессивному миру с его богомоловским «правом на ненависть», и миру толерантному и радостному, в котором нет места насилию.

По сюжету, две банды гопников сладострастно мордуют друг друга и готовятся к традиционной разборке в формате стенка на стенку. Но кульминацией оказывается не сцена насилия, а оральный ритуал примирения на концерте La Gorda. Гопники сливаются с беснующейся толпой разукрашенных фриков и дрэг-квин. Мир, дружба и леденец «Петушок».

«Для меня этот клип — своего рода каминг-аут, — поясняет Рикардо Марин-Видаль, басист группы и режиссер клипа, — Я вырос в католической, патриархальной семье в самом консервативном городе Мексики и переехал в Россию под вдохновением от группы „Тату“, уверенный, что здесь пост-идеологическая утопия, свободная от предрассудков. Мне понадобилось много лет, чтобы признать, что это не так, но я не теряю надежду. В конце клипа вся радостная разношерстная компания, которая собралась у нас на концерте, уходит из клуба на улицу вместе с нами, и в этом есть утопический посыл — ведь даже в самом европейском городе России я бы не рискнул выйти на улицу в женском платье. А клип как раз про то, что когда-нибудь добрых толерантных людей будет большинство, и тогда даже гопникам придется найти развлечения поцивильнее, чем стенка на стенку».

«Удар под дых» — не первое будоражащее высказывание группы La Gorda. На их концертах травести-артисты переодеваются из мужчины в женщину прямо перед зрителями. Видеоинсталляции и мерч транслируют тот же провокационный образ сосательного «Петушка», басист выходит на сцену в женском платье, а вокалистка в гриме с гематомой на пол-лица. Но это не выпад против гомофобного и консервативного общества, а лишенный стыда и страха акт любви и человечности — не против друг друга, а против насилия.

«Это песня о насилии в отношениях, — добавляет композитор и автор текста Анна Инфантьева, — оно для нас стало настолько обыденным, что уже нет никаких сил на ужас и отчаяние, остается только посмеяться. Отсюда эта ирония: „несложный закон у любви — бей или уходи“».

М.Е.: У вас, на мой взгляд, очень странное звучание — это, определённо, авант-рок, но очень своеобразный[ 1 1 La Gorda говорит о себе следующее: «avant-rock экспериментаторы из Санкт-Петербурга, жонглирующие разными формами музыкальности. Мрачное кабаре переходит в хоррор, а потом в академический авангард. Шаманский вокал (Анна Инфантьева), ударное пианино (Диана Аксиненко), металлическая перкуссия, глубокий бас (Рикардо Марин-Видаль) и сюрреалистичная гитара (Андрей Инфантьев) соединяются в откалиброванный звуковой механизм с монументальностью симфонического оркестра». ], навскидку даже не могу привести аналогов. Вроде бы и элементы сами по себе все знакомые, но такая их смесь мне встречается впервые. Как вы пришли к такому звуку, почему на нём остановились, и нет ли желания двигаться куда-то ещё?

А.И.: А мы не остановились — уже записываем новый материал, в котором об архаизме «рок» напоминает только электрогитара. Точнее, сам факт ее наличия, а не то, что на ней звучит. Тем временем, накапливаются черновики, до которых еще не дошли руки — и они еще дальше по жанровым и стилевым признакам (и друг от друга тоже). Первая половина термина «авант-…» куда точнее, но просто потому, что у авангарда не может быть стилистических признаков — это же просто передовой отряд наступления. У чего-то передового не может быть определения. Как только что-то названо, категоризовано и описано — значит, оно уже не новое.

М.Е.: Причисляете ли вы себя к каким-нибудь сценам или движениям (необязательно жанровым), или вам нравится держаться особняком? Считаете ли вы какие-нибудь другие проекты и коллективы близкими вам в том или ином отношении?

А.И.: Существование в тусовке очень облегчает жизнь для музыканта — проще вписаться на площадки, фесты, ивенты. А значит, чаще и больше встречаешься со слушателем\зрителем. Это гораздо важнее, чем-то, каким словосочетанием кто-то назовет твой стиль. Мы, скорее, пока как вояджер в межзвездном пространстве, но так просто складываются обстоятельства. Время покажет.

Это что касается музыки. А если говорить шире, то мы продолжаем дружить с представителями «Психоактивно». Кроме того, мы солидарны с ЛГБТК+ и феминистским движениями, и мы были бы рады любой коллаборации на этой почве.

М.Е.: Почему La Gorda — как появилось такое название?

А.И.: Ла Горда — это прозвище женщины-воина из книжек Кастанеды. Она тоже была ученицей дона Хуана и одним из ключевых действующих лиц в этой духовной саге. Все слышали про эти книги, но до ее появления почти никто не дочитывал.

М.Е.: Расскажите о вашем «звере» — тотеме или маске, что часто появляется в визуальной составляющей вашего творчества. Почему он раздвоен? (и вообще — это он? она? оно?)

А.И.: Саму маску в 2018-м году сделала питерская художница Ольга Яновна. Изначально маска была тотемом песни (и клипа) «Колыбельная для зверя» (в клипе дух в маске зверя танцует в центре эротико-языческой оргии). И с тех пор мы так и зовем это существо Зверем. Зверь живет со мной, переезжает вместе со мной с места на место, так что он уже давно стал духом-покровителем группы. Все гости обязательно заходят с ним поздороваться.

А логотип уже рисовали со Зверя другие художники, и в финальной редакции лого стало раздвоенным — правая сторона это силуэт маски, а левая название группы, как бы высеченное из самой маски. Это проявленное и непроявленное. Эффект присутствия и эффект значения. Означаемое и означающее. Левая и правая сторона осознания. Ну, вы поняли.

М.Е.: Какую роль сыграло в становлении вашего проекта движение «Психоактивно»?

Р.М.-В.: Когда шла подготовка к первому Психгорфесту в Питере в 2018-м, я подумал, что раз я театральный режиссер, то можно сделать спектакль или что-то в этом роде. Так возник перформанс «Сублимация, или Изнутри наружу», в котором люди с ментальными особенностями рассказали о своей жизни в связи со своим диагнозом в свободной творческой форме. Аня на мой open-call откликнулась и участвовала в перформансе. В итоге мы подружились, поддержали друг друга в разных проектах и два года спустя я стал частью группы.

М.Е.: Расскажите о процессе съёмок (наверняка было что-нибудь интересное или смешное). Насколько это просто — или, наоборот, непросто — сделать клип?

Р.М.-В.: Сделать клип — дело сложное. Я 11 лет работаю театральным режиссером, поэтому многие навыки по организации такого масштабного процесса и работе с актерами я легко адаптировал для съемок. Но при этом есть куча дополнительных вещей, которые нужно учитывать, и в отличии от театра, нет возможности еще репетировать то, что не получилось идеально. Кроме того, многие не знают, что на монтаж иногда уходит в несколько раз больше времени, чем на сами съемки. Примерно как с записью и сведением трека. Мы снимали на двух камерах, чтобы все шло быстрее, но все равно не успели снимать некоторые планы из-за погодных условий и несостыковок в графиках актеров, а потом три месяца собирали этот пазл и шлифовали его.

Было здорово, что мы смогли снимать весь клип в клубе «Малевич» и рядом с ним. За это отдельное спасибо Ване Андреевскому, который нам каждый день открывал дверь и поддерживал, то с конфетти на сцене, то с костюмами и аксессуарами для толпы на танцполе. Примечательно, что бар работал, когда мы снимали выступление группы, и что мы угостили всех снимавшихся welcome drink. И нельзя не упомянуть травести Мону Пепперони, Николь и Милу Константиновну! Они в кадре отжигали, и создали вокруг себя ту праздничную атмосферу, которую нам так необходимо было передать в клипе.

М.Е.: Как вы оцениваете клип как медиум? Зачем, на ваш взгляд, нужны клипы?

Р.М.-В.: Клип — это миниатюрный gesamtkunstwerk. Это уникальная возможность придать песне визуальный контекст, вешать на нее сколько угодно ассоциативных ярлыков, чтобы зритель воспринимал ее в определенном контексте. Любая песня сама по себе законченный предмет искусства, но клип, как и живое выступление, дает ей возможность стать главной и неотъемлемой частью еще большего произведения.